Он ненавидит иностранные СМИ, ощетинивается при малейшей провокации и набрасывается на своих оппонентов с яростью терьера. Но трехчасовой ленч с Владимиром Путиным на его любимом курорте Сочи продемонстрировал, что российский премьер-министр наделен чувством юмора, может быть обаятельным и умеет "включать" и "отключать" свой гнев, как ему заблагорассудится.
На самой длительной встрече с западными гостями после августовской войны в Грузии Путин коснулся всех тем, затрагивающих Россию: от угрозы новой холодной войны до цен на бензин, кризиса глобальной экономики и даже судьбы северокорейского лидера, не появляющегося на публике.
Когда Путина спросили о здоровье Ким Чен Ира, российский премьер сделал удивленное лицо и ответил глубоко серьезным тоном, что тот лежит в мавзолее. Подразумевался покойный отец нынешнего северокорейского лидера. Гости расхохотались.
Путин невысокий и жилистый, его голубые глаза словно видят тебя насквозь, а телосложение свидетельствует, что этот человек занимается на тренажерах и следит за весом. В отличие от Бориса Ельцина, известного своими запоями, Путин съел три красных виноградины и выпил одну чашку чая на протяжении марафонской сессии ответов на вопросы, которая произвела бы впечатление даже на следователя из КГБ.
По общему впечатлению, это человек, который знает, как править своей гигантской, часто хаотичной страной, и после десятка лет у власти комфортно чувствует себя в высших кругах мировой политики – даже во время крупного кризиса.
Государственные лидеры его поколения – люди типа Тони Блэра, Жака Ширака и Джорджа Буша – либо уже покинули мировую арену, либо собираются это сделать, но Путин однозначно дал понять, что, несмотря на свой формальный статус второго лица в России, определенно остается у руля.
Отвечая на вопрос, кто в стране главный – он или президент Медведев, – Путин привел убедительные аргументы в пользу авторитета своего преемника. Но, когда он заявил слушателям, что передаст президенту, что тот должен отвечать на тот же вопрос, помощники Путина лишь захихикали с заговорщическим видом, намекая на тайну, которая в России не слишком охраняется.
Ричард Бистон, The Times, перевод Inopressa.ru